День двенадцатый
Племя «Золотой дракон»
Для всего племени ночь была настолько спокойной, что даже у Лурца появилось желание повыть на луну. Но поскольку все решили дать друг другу поспать по человечески, то никто даже не помышляет на тему того, что можно испортить благодатную тишину на острове. Утро тоже выдалось достаточно тихим. Голлум не пытается удрать к соседям, Эовин не берет в руки гитару, Гектор и Ахилл помалкивают, а Арагорн и Фарамир не пытаются убить Париса, который сидит в углу и даже не показывается никому на глаза. Тишину нарушает Арвен, которая встает позже всех и замечает, что у племени настроение как на кладбище.
АРВЕН: Что случилось пока я спала? Неужели кто-то кого-то убил и теперь признаться не может?
ЛУРЦ: Просто скучно жить стало без Леголаса.
ГОЛЛУМ: Славненький Леголас всегда готовил нам завтрак. Добренький эльфс даже не пытался обидеть добренького Смеагола и отнять у него его прелесть.
АРВЕН: Ну тогда все с вами ясно. Завтракать кто будет?
ФАРАМИР (мрачно): Мне даже кухня теперь напоминает про то, что мы вчера лишились Леголаса.
ЭОВИН: И даже заняться нечем.
ПАРИС: Арвен, тебе помочь в приготовлении завтрака?
АРАГОРН: Только я буду сидеть на кухне и смотреть за тобой.
ПАРИС (удивленно): А почему ты на кухне должен присутствовать?
АРАГОРН (меланхолично): Мне не хочется портить такое замечательное утро еще одним скандалом в стиле Джеймса Поттера.
ПАРИС: Тогда мне все ясно. За жену боишься?
ЭОВИН (тихо): Парис, не наглей. Иначе точно по физиономии получишь сковородкой. Арагорн за оружием далеко не бегает. Он просто берет то, что рядом лежит.
ГЕКТОР: Может, тебе стоит отстать от моего брата?
ЭОВИН: А тебе стоит немного помолчать. Когда ты молчишь, у тебя лицо такое умное делается.
ФАРАМИР: Кстати, кто заметил новое украшение острова?
АХИЛЛ: Сначала елка, потом наши факелы. Что они дальше придумают для того, что бы поднять рейтинг шоу?
ЛУРЦ: Заставят тебя с Гектором станцевать стриптиз на палубе «Черной жемчужины». И тогда рейтинг точно взлетит на недосягаемую высоту.
ГЕКТОР: Что?!
АРАГОРН: А что? Даже неплохо получится. Тогда я сам стриптиз кому угодно станцую, лишь бы на мне еще раз так повисли продюсеры, как это было на первом конкурсе.
ЭОВИН: А мне посмотреть можно?
АХИЛЛ: Нельзя. Это будет только для зрителей.
ГЕКТОР: А я вот свою жену приглашу.
АХИЛЛ: Я еще не женился на твоей сестре. А вот когда женюсь…
ГЕКТОР: И что ты мне тогда сделаешь?!
АХИЛЛ: Трое точно придет конец. Ибо там будет сидеть Одиссей. А он мой лучший друг.
АРАГОРН: А еще Одиссей лучший друг Боромира. Так что троянский престол перейдет к старшему сыну последнего наместника Гондора.
АРВЕН (миролюбиво): Арагорн, Парис. Идемте на кухню готовить завтрак.
Едва Арвен, Парис и Арагорн делают шаг в направлении кухни, как на голову Голлума падает небольшой свиток пергамента. Сразу же начинается импровизированная драка. В итоге, при помощи грубой силы, побеждает Лурц и читает записку.
ЛУРЦ: «Доброе утро, дорогие «драконы». Мы готовы сделать вам небольшую поблажку, особенно если учесть тот факт, что вчера дело все-таки не дошло до убийства. После завтрака к вам приедут новые джокеры и пробудут у вас четыре дня. Надеемся, что больше мордобоя у вас не будет, и вы проведете эти четыре дня в тиши и покое. Эрджия и Ислай».
ЭОВИН: Сколько заботы в их словах! Я просто тащусь от них.
АРАГОРН: Если еще раз нам привезут такого же придурка, как Джеймс Поттер, то я объявлю голодовку и запрусь в дневнике.
Однако племя даже не успевает начать приготовление завтрака. Потому что к острову причаливает лодка, в которой сидят Джек, Уилл, Ислай, еще одна девушка и старик, при виде которого у средиземцев отвисает челюсть. Даже Голлум пытается спрятаться за ногами Лурца, который буквально прирос к земле. Ислай с усмешкой выбирается из лодки, а следом за ней и пара приезжих.
ИСЛАЙ: Доброе утро, дамы и господа.
ВСЕ: Доброе утро.
АРАГОРН (мрачно): Это обязательно было так нас подставлять?
ИСЛАЙ: Арагорн, я не слишком понимаю то, что ты желаешь сказать мне.
ФАРАМИР: Он просто хочет сказать, что вчера вы были немного не объективны. И ему это не понравилось.
АРАГОРН: Фарамир, тебе большое спасибо за то, что можешь разъяснять мои мысли остальным.
ИСЛАЙ: В этом случае тебе придется платить Фарамиру за то, что он подрабатывает переводчиком.
ЭОВИН: Почему джокеры так рано приехали? Они же должны были только завтра явиться к нам в гости.
ИСЛАЙ: Мы с Эрджией вчера вечером решили, что вам полезно будет пообщаться с нормальными людьми.
АРАГОРН (смотря на старика): Сарумана сложно назвать нормальным.
ИСЛАЙ: Зато он не будет приставать к девушкам, которых здесь как минимум две.
АРАГОРН: Если пристанет, то в этой игре будет первый случай, когда игрок убил джокера. А если посмеет колдовать, то точно получит в глаз.
ИСЛАЙ: Арес, спасибо за то, что напомнил мне одну важную вещь. Товарищ Саруман, сдайте мне на хранение ваш посох. С ним точно ничего не случится. (Саруман отдает посох с огромной неохотой) В принципе, у меня все на сегодня. Так что позвольте откланяться.
Ислай уходит, а все племя остается в состоянии прострации. Первым приходит в себя Лурц. Он просто уходит в шалаш и вывешивает на шест табличку с надписью «Осторожно, злая собака». Голлум с еще большим недоверием смотрит на девушку, которая решает нарушить затянувшуюся минуту молчания.
ЛИАРА: Дорогое племя! Меня зовут Лиара! Я очень рада быть здесь!!! Я болела за вас с самого начала! Рада, что вы выбрали такого замечательного вождя - Эовин, на мой взгляд, правильный выбор. Но угнетает ваше несправедливое отношение к Парису! Ну что он вам сделал?! (Бросает укоризненный взгляд на Арагорна) Хотя в другом племени так угнетают Брисеиду! Я поражаюсь, как мудрая Галадриэль такое допускает! Они сделали из неё служанку! (При этих словах глаза вспыхивают ярко-зелёным, а голос усиливается, но Лиара тут же берет себя в руки) Ну да ладно, я им на конкурсе ещё скажу, что думаю, пусть хоть эльфы за ум возьмутся. Очень жаль, что вы Леголаса выкинули, зря.
ПАРИС: Что?!
АРВЕН: Что слышал. Или тебе уши прочистить? Это я мигом сделаю.
ЛИАРА: Не стоит бедного Париса обижать.
ФАРАМИР: Тогда пусть больше к Арвен не пристает. А то у него уже мания началась. Нам даже наручники специально для него оставили. Чтобы приковывать его к Лурцу за плохое поведение.
ЛИАРА: Я не дам бедного Парисика в обиду. Пускай он со мной пока побудет.
АРВЕН: Только после того как приготовит завтрак под моим чутким руководством и присмотром Арагорна.
САРУМАН: А со мной точно никто здороваться не будет?
ЭОВИН: Я еще подумаю на эту тему. Кто на Рохан войной пошел?
ФАРАМИР: А кто урук-хаев вывел, Мендель недоделанный?
АРАГОРН: Я уж промолчу про то, что гондорский палантир оказался по недоразумению в Ортханке. Или вы, товарищ мудрец, скажете, что у вас случился приступ клептомании?
САРУМАН (обреченно): Ладно. Признаюсь во всех грехах, что вы тут перечислили. Вот только с палантиром была небольшая накладочка. Исильдур сам мне его отдал.
АРАГОРН (скептически): Вот только не говори мне, что он просил тебя сберечь то, что сейчас принадлежит мне!
ЛИАРА: Может, не будем ссориться? А то уже тут у вас была разборка.
АРВЕН: Радуйся, что Парис в ней не участвовал. А то ему тоже досталось бы от Фарамира и Арагорна.
ЛИАРА: Ну вот. Вы опять начали на него наезжать. Что он вам сделал-то?
АРАГОРН: Для начала он попытался приставать к моей жене.
ЛИАРА: Ну тогда все с вами ясно. Кстати, я вам тут подарков привезла. Мне продюсеры разрешили это сделать.
ГЕКТОР: И что же ты нам привезла?
ЛИАРА: Тушенку, рис, сгущенное молоко и немного конфет. Из тех, что точно здесь не расплавятся.
АХИЛЛ: Неужели? Я и не знал, что конфеты могут плавиться.
ЛИАРА: Есть шоколадные конфеты, которые могут превратиться в кашу.
ГЕКТОР: Может быть, кто-нибудь представит нам второго джокера? А то мне кажется, что представители Средиземья его слишком хорошо знают.
АРАГОРН: Я не будут его представлять. Он итак слишком много крови мне испортил.
ЭОВИН: И я не буду про него ничего рассказывать. Он чуть Рохан не угробил.
ФАРАМИР: Я во всем солидарен с женой. Так что тоже здороваться не буду.
ЛУРЦ (из шалаша): А мне не слишком нравится общаться с тем, кто меня сначала создал, а потом отправил на верную смерть. Если бы не благородность Боромира, мне бы уже давно пришел конец.
АХИЛЛ (недоуменно): Вы что, все его знаете?
ЛИАРА: Ахилл, все Средиземье похоже на большую деревню. Они там все друг друга знают и точно знают, что у кого на ужин.
ПАРИС: А почему у него посох забрали?
АРАГОРН: Саруман – это второй любитель помахать посохом. Первенство принадлежит Гэндальфу, от которого так успешно избавились наши соперники.
ЭОВИН: А теперь, как вождь племени, предупреждаю о том, что у нас перемирие.
ГЕКТОР: На какой срок?
ЭОВИН: До следующего заезда джокеров. Иначе я за себя не отвечаю. И будет вам бойкот до конца игры. А теперь всем заниматься делами, которые они наметили после того, как проснулись.
Племя расходится по разные стороны лагеря. Арвен, Парис и Арагорн идут готовить завтрак, Эовин помогает Лиаре устроиться в палатке, Лурц по-прежнему не появляется из шалаша, Голлум облюбовал ближайшие кусты вместе с куклой и теперь оттуда уже второй день раздается утробное урчание. Гектор, Ахилл и Фарамир занимаются силовыми упражнениям. Особенно если учитывать тот факт, что Ахилл выпендривается, а Гектору уже на все наплевать. Наконец Арвен зовет всех завтракать. Лиара подозрительно посматривает на Арагорна, но король Гондора даже не пытается себя дискредитировать. Парис подсаживается поближе к своей спасительнице, а Гектор вертит пальцем у виска. Фарамир и Ахилл дуются друг на друга за то, что Ахилл назвал правителя Итилии маменькиным сынком, прячущимся за спину жены. В отместку Фарамир явно что-то затевает, потому что перемигивается вышедшим на завтрак Лурцом и Арагорном, все еще сохраняющим невинный вид. Эовин и Арвен садятся как можно ближе к мужьям, ибо Ахилл тоже замыслил какую-то месть для Фарамира. Завтрак протекает в относительной тишине, особенно если сравнивать с предыдущими двумя днями. Его не омрачает даже отсутствие Голлума, который выбрал удачное место для засады и теперь высовывается из кустов с рыбиной в зубах. У Лиары по этому поводу назревает вопрос.
ЛИАРА: Неужели Голлум никогда не завтракает с вами?
АРАГОРН: Мы его не заставляем делать то, что он не хочет. Если ему вдруг взбредет в голову присоединиться к трапезе, то мы всегда будем рады его видеть. А пока нам стоит подумать на тему того, что же будет на конкурсе.
САРУМАН (заканчивая обустраивать свой шалаш): А я вот знаю, что там будет. Но никому не скажу.
ЭОВИН: Значит, ты ничего не знаешь. И Митрандир с посохом для нас даже лучше тебя.
САРУМАН (язвительно): Неужели вы теперь думаете, что Гэндальф и его посох муж и жена?
АРАГОРН: Просто Гэндальфа сложно воспринимать без своего оружия массового поражения и массовой раздачи тумаков и шишек.
САРУМАН: Массового поражения? Неужели его посох так опасен? Хотя что мне говорить… Он же мне по лицу им ударил уже.
ФАРАМИР: А еще он приложил моего отца в лоб. После чего я начал побаиваться этого маразматика в белом плаще.
АРВЕН: Что это мы все про Гэндальфа да про Гэндальфа. Так и помереть со скуки можно. Все позавтракали?
АХИЛЛ (с набитым ртом): Я еще не поел. Арвен, милая моя, не убирай эту чудную кашку! Я добавки хочу.
АРВЕН: Много хочешь, мало получишь! Обед всем заслужить придется.
ЭОВИН: И что же нам надо делать для того, чтобы отряд кашеваров накормил нас от пуза?
АРВЕН: Нужно убрать территорию лагеря, привести в порядок нужник, зарыть все ловушки Лурца, поправить «стены» шалашей и разобраться на кухне.
ФАРАМИР: А можно про нужник не за столом говорить? А то у меня сейчас обратное движение еды начнется.
ЭОВИН: Кому распределять на работы?
АРВЕН: Ну у меня, Арагорна и Париса кухня получается. Мы завтрак готовили, нам и убирать за собой.
ЭОВИН: Тогда слушать всем мою команду. Голлум, тебе особое приглашение нужно?
ГОЛЛУМ (вылезая из кустов с рыбиной в зубах): За что славненькая Эовин так сердится на бедненького Смеагола? Что Смеагол ей сделал? Почему она все время на него сердится?
ЭОВИН (не обращая внимания на ворчание Голлума): Значит так. Фарамир, Гектор и Ахилл приводят в порядок стены шалашей. Лурц закапывает свои ловушки. Я и Лиара наводим порядок в лагере. Нужник остается за Саруманом и Голлумом.
САРУМАН: А если…
ЭОВИН: А вот если быть не может. Все приступайте к работе. На острове лентяи не нужны никому.
В итоге практически все время, оставшееся до обеда, племя занимается делами. Тружеников сковородки и котелка не слышно и не видно. Они работают так тихо, что кто-нибудь постоянно проверяет их. Фарамир и Гектор превращают свою работу в аттракцион. Каждый раз, как только Ахилл пытается сделать что-то с шалашом, на него падают листья, которые были приготовлены для обновления сразу двух спальных мест для мужчин. Ахилл не остается в долгу, а посему начинается импровизированное сражение, которое прерывает Эовин, заставляя мужиков работать так, как нужно, а не так, как они желают. Лурц берет саперную лопатку, которую захватил на остров и идет зарывать все ямы, которые он наделал и в одну из которых уже попалась Artnir. Он напевает себе под нос так громко, что его слышно даже на соседнем острове. Эовин и Лиара наводят порядок в лагере так, что пыль летит во все стороны. Палатку, в которой предстоит спать не только Эовин и Арвен, но и Лиаре девушки предусмотрительно не трогают. Слишком много там личных вещей, в которых никому не хочется копаться. Саруман и Голлум уходят в направлении нужника. Они работают так усердно, что после этого от чистильщиков пахнет не слишком приятно. Как ни странно, но все работы были закончены за два часа до обеда. После чего Эовин отправляет Сарумана и Голлума мыться, чтобы они не слишком портили всем аппетит. Команда кашеваров занимается обедом. Правда, к ним подозрительно быстро подключаются Фарамир и Лиара, но выходит Арагорн. Он сразу же берет гитару и садится на берегу.
АРАГОРН: Мерцает в тронном зале свет,
Его источник Эль-Гилэт,
Все звуки стихли в ожидании беды.
Пред алтарём Алатиэль
И Деймос, видя рядом цель,
Торопиться сорвать своих побед плоды.
ЛУРЦ (подключаясь к пению): В ночь совмещения
Я заставлю тьму на землю лечь.
АРАГОРН: Но есть спасенье.
Это Магия и Меч!
Ты посмотри,
Как этот мир прекрасен
И за него
Я жизнь готов отдать!
ЛУРЦ: Дверь отвори,
Я не смогу тебя понять!
АРАГОРН: Тогда умри!
ЛУРЦ: Тебе меня не взять!
ГЕКТОР (подстраиваясь под хор): Взрывы огненных шаров,
Звон мечей и топоров.
Деймос выхватил кинжал, занёс над ней.
АРАГОРН: Озарение снизошло:
Торвальд, друг, разбей стекло.
Жезл скрывает мощь Эльфийских королей!
ЛУРЦ: В ночь совмещения
Я заставлю тьму на землю лечь,
АРАГОРН: Но есть спасение.
Это Магия и Меч!
Ты посмотри,
Как этот мир прекрасен
И за него
Я жизнь готов отдать!
ЛУРЦ: Дверь отвори,
Я не смогу тебя понять!
АРАГОРН: Тогда умри!
ЛУРЦ: Тебе меня не взять!
В ночь совмещения
Я заставлю тьму на землю лечь,
АРАГОРН: Но есть спасение.
Это Магия и Меч!
Ты посмотри,
Как этот мир прекрасен
И за него
Я жизнь готов отдать!
ЛУРЦ: Дверь отвори,
Я не смогу тебя понять!
АРАГОРН: Тогда умри!
ЛУРЦ: Тебе меня не взять!
ЭОВИН (отрываясь от созерцания журнала, который привезла Лиара): Браво, господа. Вы превзошли сами себя.
ГЕКТОР: Вот только у меня соло было короткое. А так мне песня нравится.
АРАГОРН: Это просто импровизация. Я не хотел устраивать целую спевку. Просто думал, что смогу спеть один. А потом ко мне подключился Лурц.
ЛИАРА: Нет, это на самом деле очень мило. Мне понравилось. Жалко, что Парис не пел.
ПАРИС (с кухни): Я петь не умею. А вот играть на нервах умею в совершенстве.
САРУМАН (вернувшись с водных процедур): А о чем речь идет? Я что-то ничего не понимаю.
ФАРАМИР: Тебе не дано понять тех, кто умнее и сильнее тебя. Так что даже и не пытайся.
АХИЛЛ: Да пели они. Вот и обсуждают то, что уже было спето. Лично мне не слишком понравилась эта спевочка.
ГЕКТОР: Уж чья бы корова мычала, а твоя бы молчала.
АХИЛЛ: Нарываешься на очередной скандал?
ГЕКТОР: А зачем мне он нужен? Я хочу этот день провести нормально.
АХИЛЛ: А мне надоело изображать из себя примерного мальчика! Я хочу подраться!
ЛУРЦ (меланхолично): Иди и подерись с деревом. Тогда нам всем легче станет от того, что ты свою агрессию выпустил не на племя.
ЭОВИН (мрачно): Тоже в лоб захотел? Или тебе хватит вчерашних событий? У меня ведь очередной удар для тебя не заржавеет.
АХИЛЛ: Блин! А мне так хотелось выпустить пар.
ЛУРЦ: Я тебе уже говорил про то, что лучше побить дерево. (Замечает Сарумана, выходящего из леса с внушительного размера палкой) Или вон к Саруману пристань. Он будет рад тому, что ты постараешься на него наорать.
Ахилл, следуя рекомендации Лурца, идет к Саруману и грубо отталкивает его в сторону. В результате этого действия грек получает палкой по лбу. Саруман с достоинством шествует к шалашу и залезает в него, оставляя только свои сапоги. Все смотрят на пострадавшего и потерпевшего.
ЛИАРА: Вот это удар! Я такого никогда не видела.
ЭОВИН: Ха! Я всегда думала, что Саруман дурак и нахал. А теперь выясняется, что он с легкостью может найти замену своему посоху.
АРВЕН: Я про Сарумана только от папы слышала. Так что Ахиллу еще повезло, что здесь моего папы не было.
АХИЛЛ (потирая место удара): А чем твой папа плох?
АРАГОРН: Он может тебя растереть в порошок, даже не прикасаясь руками к тому, кого он собирается превратить в это дело.
ФАРАМИР: Хорошо, что это не мой зять. А то мне бы досталось по первое число.
ПАРИС: Какого месяца?
ЛУРЦ: Гектор, твоему брату стоит проверить количество и качество извилин.
ЛИАРА: Давай не будем приставать к Парису.
ЛУРЦ: Хорошо. Тогда ты следишь за тем, чтобы он не морозил глупости. Хотя бы в ближайшие несколько дней.
ЛИАРА: Но я же не могу следить за ним всю игру!
ЛУРЦ: А он не может следить за тем, что говорит каждые пять минут.
АРВЕН: Обедать кто будет?
АРАГОРН: Я буду!
ЛУРЦ: И я!
ГЕКТОР И ФАРАМИР: А мы тем более!
АХИЛЛ: Любой нормальный мужик хочет есть! Так что мне хочется мяса и хлеба! И как можно больше!
ЭОВИН: Какие же вы ненасытные утробы! Любая девушка должна следить за собой. Так что я буду только диетическую пищу.
ЛИАРА: Кстати, фруктовые салаты хорошо сжигают лишние калории.
АРВЕН: А эльфы никогда не толстеют.
ЭОВИН: Тебе круто везет. Ну тогда я точно буду обедать тем, что ты приготовила. Потому что я явно не растолстею.
САРУМАН: А если даже ты растолстеешь, то заглядывай в Ортханк. Я тебе быстро помогу в этом щекотливом деле.
Обед проходит довольно мирно. Компанию племени составил Голлум, так что на отсутствие внимания джокерам жаловаться не приходится. Парис удобно расположился около Лиары и его такое положение вещей явно устраивает. Гектор мрачно посматривает на Лурца и явно что-то замышляет. А вот физиономия урук-хайя ничего не выражает. Арагорн и Фарамир о чем-то перешептываются на синдарине, а Арвен постоянно поправляет произношение Фарамира. Саруман постоянно держит на виду свой посох и успевает есть за четверых. Ахилл все еще протирает лоб и с видимым неудовлетворением посматривает на джокера номер два. Эовин и Лиара о чем-то тихо шепчутся, причем Лиара периодически посматривает на своего подопечного, которого ей заботливо выдал Гектор. Внезапно с соседнего острова слышатся громкие крики, вызвавшие бурную дискуссию.
АРВЕН: А еще ругаются, что у нас слишком шумно!
ЛУРЦ: Да мы весь день живем мирно. У нас даже ссор не было. И Ахилл ведет себя прилично. Я уж не говорю про Париса, которого тут опекают по полной программе.
АРАГОРН: А если бы здесь еще и Леголас был, то…
ЛИАРА: Сеанс массажа был бы ему обеспечен.
САРУМАН: Кстати, за ваше племя болеют больше, чем за ваших соседей.
ФАРАМИР: Это где болеют?
САРУМАН: В Ортханке. На Лурца уже такие ставки делают, что мне иногда хочется забыть про все и самому поставить еще один палантир.
АРАГОРН: Так у тебя их два?! Тогда они оба мне принадлежат!
САРУМАН (миролюбиво): После игры ты получишь второй палантир. А сейчас мне же нужно на чем-то шоу смотреть. У вас тут слишком интересно.
ЭОВИН: Так ты и вчерашнюю серию смотрел?
САРУМАН: Смотрел. Ты просто умница, что отшила этого придурка. За тебя все урук-хайи болели.
ПАРИС: А чем болели?
ЛУРЦ: Моргот! Гектор, хочешь, я устрою твоему брату недельное обследование в Палатах Врачевания в Минас-Тирите.
АРАГОРН: Считай, что я уже дал согласие на это обследование.
ЛИАРА: Давайте не будем устраивать еще одну корриду. А то у вас вчера и так был веселый день.
ЭОВИН: Команда на отбой. До вечера чтобы я вас не видела и не слышала.
Племя воспринимает команду Эовин не настолько буквально, чтобы исчезнуть с глаз долой. Лурц уходит в лес с альбомом и карандашами, чтобы рисовать Лиару в естественной среде. Парис плетется за ней, понимая, что ему просто не дадут жить в лагере. Эовин и Арвен располагаются на пляже и лениво о чем-то разговаривают. Фарамир решил сделать всем приятное и моет посуду после обеда. Саруман, Гектор и Ахилл мирно беседуют в тени пальмы, а Арагорн опять вцепился в гитару. Только играет он не слишком громко и поет в полголоса.
АРАГОРН: Я рожден был ночью в час молитвы волчьей
В темном логове зверей,
Черный ангел ада был со мною рядом
На кругах людских страстей,
Я прошел сквозь пламя был огнем и камнем,
Червем был средь мертвых тел.
Прозван был нечистым имя мне - Антихрист,
Ты Христос ты на кресте.
Без тебя я призрак, что из храма изгнан,
Без меня ты скучный миф.
Мы с тобой как братья в гимнах и проклятьях
С вечной властью над людьми.
Но ты прячешь тайну и в душе хрустальной
Знаю я грех смертный есть.
Я не тот кто выдаст, имя мне - Антихрист,
Ты Христос тяжел твой крест, крест.
Ты крещен был кровью не речной водою
В первый год судьбы земной.
Царь терзал младенцев и взрывалось сердце,
Слыша скорбный женский вой.
Царь искал Иисуса, чтоб убить искусно,
Но ты Богом был спасен.
По пескам кровавым начал путь свой к славе,
Ты Христос велик твой трон, трон.
Для миллионов ты невиновен мой же отец - Сатана,
Но падший ангел богу был равен мстить за него буду я,
Но мы сочтемся, в битве сойдемся в год самой горькой звезды,
Знаю наверно рухну я первым, только погибнешь и ты.
Имя мне - Антихрист, знак мой цифра 6, 6, 6.
Имя мне - Антихрист, плачьте о душе.
САРУМАН: Как познавательно. А можно что-нибудь повеселее?
АРАГОРН: Нет. Потому что мне хочется жить, а Эовин меня точно убьет. Я еще жить хочу.
ЭОВИН: Я не собираюсь тебя убивать. Но будет лучше, если ты хоть немного помолчишь. А то мне хочется немного отдохнуть.
ГЕКТОР: Арагорн, ты мне уже надоел!
АРАГОРН: А ты мне надоел! Специально против тебя голосовать буду!
ГЕКТОР: И что же ты мне еще можешь сделать?!
АРАГОРН: Ну если ты хочешь попробовать моего меча, то тогда милости прошу в Гондор. У нас очень весело. И пару орков я тебе всегда найду.
ФАРАМИР (из кухни): Тебе вообще круто повезло. Здесь нет моего брата.
ГЕКТОР: И что мне твой брат? Я его одной левой уделаю!
ФАРАМИР: Лучшего воина Гондора еще никто никогда не побеждал.
ЛУРЦ (возвращаясь из леса с Лиарой и Парисом): Мужик, после встречи с Бозом тебе точно не повезет. Тебя отец будет увозить домой в гробу и белых тапочках.
ГЕКТОР: А мне наплевать!
САРУМАН (залепляя посохом Гектору по лбу): А теперь тебе не наплевать на то, что не стоит орать на ухо бедному пенсионеру. Я же покруче Гэндальфа могу тебя приложить.
ГЕКТОР (потирая лоб): Екарный бабай! Ты думай, что делаешь для начала. А то я тебя точно за ноги к пальме подвешу.
ЭОВИН: Так. Гектор идет в палатку и не высовывается оттуда до ужина. Распоясался, блин! Арагорн идет готовить ужин.
АРАГОРН: Как прикажете, мэм!
ГЕКТОР (под нос): Эовин, ты мне уже надоела. Чтоб я еще раз послушался женщину!
ЭОВИН: Гектор, можешь не бормотать себе под нос. Я все прекрасно слышу. А если не послушаешься меня, то я одолжу у Ислай и Эрджии пару назгулов и спущу их на тебя. Тогда тебе ваша война покажется легким развлечением.
После этой речи Эовин племя расползается по разным углам острова и воцаряется долгожданная тишина. Арагорн что-то готовит на кухне, Арвен уходит на дальний пляж, чтобы позагорать топлесс. Фарамир присоединяется к Саруману и Ахиллу для игры в карты. Голлум мирно спит у входа в шалаш, в котором сидит пристыженный Гектор. Парис изучает альбом Лурца, а сам Лурц приводит в порядок кострище. Лиара сидит около Париса и делает вид, что она тут просто сидит и ничего не делает. Часа через полтора идиллии Арагорн зовет всех ужинать.
АРАГОРН: Кто хочет жрать?
ЛУРЦ: Я хочу жрать так, что съел бы тебя. Но вот незадача: ты мой друг. Может, мне Гектора съесть.
ГЕКТОР (из шалаша): Я не собираюсь стать твоим завтраком!
ЛУРЦ: Придурок!
ГЕКТОР: Я все слышал.
ЛУРЦ: А я еще могу сказать про тебя такие вещи, которые никому не понравятся.
ГЕКТОР (подозрительно высовываясь из шалаша): И откуда ты это знаешь?
ЛУРЦ (невинно): А мне Парис очень многое рассказал во время наказания. Тогда он был готов на все, только чтобы его отпустили с наручников.
ГЕКТОР: Парис, ты точно умом тронулся.
ПАРИС: А что ты про меня в Трое рассказывал? Я же тогда не грозился тебя убить. А ты, кстати, наказан. Вот и сиди в шалаше.
ГЕКТОР: Да ты, братишка, хамом здесь стал!
ЛИАРА: Не обижай Париса! Я за него тебе пару фингалов поставлю под глазами.
АРАГОРН (вклиниваясь в перепалку): Эовин, Арвен, Саруман, Ахилл, Фарамир, Голлум! Идите есть. А то все остынет.
Ужин проходит мирно. Гектор все еще сидит в шалаше и дуется на всех подряд, Лурц занимается рисованием Арагорна без согласия модели, Парис старается держаться как можно ближе к Лиаре. Саруман старается не замечать спорщиков, Эовин, Лиара и Арвен мило беседуют о новой диете, Фарамир общается с Арагорном и Ахиллом по поводу того, что же делать с Гектором. А Голлум отдыхает около костра. Проблемы начинаются только тогда, когда нужно укладываться спать.
ЭОВИН: Значит так. Распределение по спальным местам следующее: Саруман ложится в шалаш к Арагорну, Фарамиру и Парису. Поможет парням держать нашего ловеласа. Лиара ложится со мной и Арвен в одну палатку. Так нам будет спокойнее спать и знать, что на нашу честь точно никто не покусится. А так распределение остается таким же, каким было и раньше.
САРУМАН: А у меня уже есть шалаш. И я не буду спать с теми, кто может меня убить и даже не подумать о последствиях.
ЭОВИН: Тогда ладно. Все ложатся спать там, где им это удобно. (Замечает движение Париса в сторону брата и Ахилла) Парис, тебя это совершенно не касается. Я про умных людей говорила, а не про таких как ты. А теперь всем отбой до утра. Если узнаю, что кто-то ночью пытался сделать что-то другому человеку, урук-хайю или существу, то тогда всем по шее накостыляю.
САРУМАН: Как неласково. Я же не буду бегать по острову и избивать вас.
ЭОВИН: Кажется, я сказала: «отбой»!
САРУМАН: Молчу.
Племя постепенно расползается по углам. Ахиллу в этот раз приходится спать в шалаше с Лурцем и Гектором. В итоге все засыпают крепким сном.
Племя «Сильмарилл»
Утро у «сильмариллов» наступает громче, чем у их соседей по игре. А все дело в том, что Автолик забыл предупредить всех, что поставил пару мышеловок прямо у входа в шалаш внука и после отъезда их не забрал. А первым в шалаше проснулся Боромир. И решил вылезти из обители по-тихому. И не заметил ловушки. В итоге от криков гондорца просыпаются все. Галадриэль сразу же хватает аптечку, которую предусмотрительно захватила на остров. Ногу Боромиру обработали, после чего Брисеида под тяжелыми взглядами вождя и его заместителя шествует на кухню готовить завтрак. Пока девушка возится на кухне и демонстративно гремит котелком, все обсуждают жизнь своих соседей. А, вернее говоря, ее отсутствие.
ПРИАМ: Что с нашими соседями случилось? Они как вымерли.
МЕНЕЛАЙ: Ну уж ты сказал. Это динозавры могут вымереть. А уж никак не твои сыновья. Они же кого угодно из могилы вытащат.
ПРИАМ: Эй! Я же не оскорбляю твоего брата!?
ОДИССЕЙ: А можешь?
ПРИАМ: С легкостью. Вот только все время вспоминаю про то, что у нас тут демократия и мне не хочется вылететь с острова раньше, чем тебе, Менелай!
МЕНЕЛАЙ: Тогда ты тоже перестань на меня наезжать!
ОДИССЕЙ: Ребята, может, не будем ссориться? Мы же так прекрасно жили до этого!
ПРИАМ: А ты вообще молчи! Чей дед оставил нам тут капкан?
ОДИССЕЙ: Ты дедулю не трогай! Он тебя по стенке размажет одним мизинцем левой руки!
ГАЛАДРИЭЛЬ (ехидно): А у Автолика два мизинца? Я что-то не замечала этого факта.
ОДИССЕЙ: Уважаемая Галадриэль. Я очень ценю вашу мудрость и ваше мнение, но позвольте заметить, что подобные шутки и цепляния к словам характерны, скорее, для наших соседей по игре. «Золотые драконы» точно не упустят шанса съязвить на эту тему.
БОРОМИР: Так там же добрая половина племени – средиземцы. Умение язвить у нас в крови.
ПРИАМ: Я это уже заметил. Особенно после того, как эти ребята замолчали. Неужели они досрочно проиграли все, что только можно проиграть?
ЭОМЕР (вылезая из шалаша): Народ, а что у нас случилось? Неужели я все проспал?
ГАЛАДРИЭЛЬ: Ничего ты не проспал. Просто Боромир наступил ногой в капкан, а наши соседи подозрительным образом затихли.
ЭОМЕР: Не к добру это. Особенно если там живут сестренка и ее муж. Они там могут довести дело до смертоубийства.
БОРОМИР: А если учесть тот факт, что там вроде еще и Арагорн задержался, то тогда точно жизни никому не будет.
ОДИССЕЙ: Нет, на самом деле, что случилось у наших соседей. Я готов плыть на остров и все выяснять.
ПРИАМ: Это будет уже похоже на вторжение на чужую территорию.
ОДИССЕЙ: Ну они же к нам уже забредали. И Голлум этот, и Леголас, которого выселили вчера, и этот… Как его зовут?
БОРОМИР: Только не говори мне, что не помнишь имени моего брата?! Я же тебя под трибунал упеку за то, что ты не знаешь ни имени моего брата, ни имени моего отца! Как же ты тогда к нам в Гондор приедешь? Тебя же все засмеют на улицах!
ОДИССЕЙ: Ну прости меня! Завтра же выучу имена не только всех наместников Гондора, но и имена всех королей, которые Гондором правили до того, как дворец заняли наместники!
ГАЛАДРИЭЛЬ: Боромир просто шутит.
ЭОМЕР (мечтательно): Кто бы мне такое заявление сделал!
БРИСЕИДА: Завтракать кто-нибудь будет?
БОРОМИР: Мне бы полежать, а не завтракать. Да и потом все равно проголодаюсь. Так что зачем лишний раз дразнить желудок?
ОДИССЕЙ: Тогда вызываю тебя на поединок.
БОРОМИР: Что это за поединок такой?
ОДИССЕЙ: Никто из нас не будет есть до обеда. Если кто-нибудь возьмет в рот даже ложку, которой мешали похлебку в котле, то он проигрывает.
БОРОМИР: Я, Боромир Гондорский, старший сын последнего наместника Гондора и лучший друг великого короля Арагорна, принимаю твой вызов! И да победит сильнейший!
ЭОМЕР (в полголоса): Чтоб этих гондорцев орки разорвали! (громко) Пускай эти идиоты объявляют голодовку, а мы пойдем кушать. А то у меня уже точно желудок к позвоночнику прилип! И не отлипает!
ГАЛАДРИЭЛЬ: Завтрак точно не получится.
ПРИАМ: Это еще почему? Я сегодня намерен закусить поплотнее.
МЕНЕЛАЙ : А у меня есть желание прихватизировать порцию Боромира.
ПРИАМ: Тогда я…
ЭОМЕР: Порция Одиссея моя! Я первый сказал! Потому что я – король Рохана! Я самый сильный!
БРИСЕИДА: Нам джокеров везут. Так что завтрак точно вылетает в трубу. А наши голодовщики могут только радоваться. Никто сегодня до обеда есть не будет.
Действительно, к острову уже плывут не только Ван Хельсинг и очередной назгул, но и Эрджия, а так же джокеры, которые явно готовы сделать все, чтобы и в этот раз «сильмариллы» выиграли конкурс. Лодка пристает к берегу и джокеры выгружаются из нее вместе с рюкзаками. В этот раз организаторы явно решили соблюсти равноправие полов, а, может быть, вспомнили про то, что на островах было довольно тихо тогда, когда среди джокеров была девушка, но в этот раз на остров приехала очередная девушка, по которой соскучились еще со времен появления на острове Дэвлин. А компанию ей составляет брюнет, окинувший представший перед ним пейзаж брезгливым взглядом. Эрджия мрачно смотрит на него, потом переводит взгляд на Боромира и отрицательно кивает головой. Гондорец пытается спрятаться, но именно в этот момент назгул вспоминает про то, что на кухне уже готов завтрак и со спринтерской скоростью бежит в направлении котелка с едой.
ЭРДЖИЯ: Товарищ Ангмарский, вы уж ради всего святого не споткнитесь! Мне за вас потом придется отчитываться перед Сауроном. А он ни меня, ни Ислай по головке не погладит за травму сотрудника!
ЭОМЕР: Здравствуйте, дамы.
ЭРДЖИЯ: И господа. Среди прибывших на остров еще трое мужиков есть. Один из которых очень голоден.
БРИСЕИДА (обиженно): Но он оставил нас без завтрака!
ЭРДЖИЯ: Иначе он вам тут остров разнесет. Кстати, тут у ваших соседей тоже новые джокеры, так что там просто райская тишина. Никто никого не убивает, никто не пристает к девушкам. Там даже Парис успокоился.
ОДИССЕЙ: А мы подумали, что они вымерли. И даже решили сделать пару могил в память о них.
ЭРДЖИЯ: А вам, товарищ Одиссей, рекомендую закончить голодовку. Вместе с Боромиром.
БОРОМИР: Иначе что?
ЭРДЖИЯ: Иначе вообще тебя разлюблю. Ты мне тощий явно не нужен. Ладно, теперь перейдем к делу. Сегодня к вам приехали очередные два джокера. Это те самые ребята, которые не смогли к вам приехать позавчера. Это Роханка с форума «Хеннет-Аннун» и товарищ Волан-де-Морт. Обещаю, что через четыре дня вы получите сюрприз, о котором даже мечтать не могли. А сейчас разрешите откланяться. Меня ждут дела и Ислай. И Джек. И еще пара идиотов, которые даже не могут понять, чем они собираются заниматься в ближайшие несколько дней.
Эрджия разворачивается и уходит вместе с Ван Хельсингом и назгулом, облизывающим пальцы. Племя же молча посматривает на джокеров. Молчание явно затягивается и джокеры берут дело в свои руки. Первой начинает разговор девушка.
РОХАНКА: Дорогие мои Сильмариллы! (ее взгляд останавливается на Эомере) Я очень рада, что получилось попасть на этот остров и провести с вами несколько дней. Итак, меня зовут Роханка. Есть у меня и несколько подарочков для вас. Первое, немного еды. Маловато правда, но уж сколько получилось пронести мимо организаторов. (достает из огромного рюкзака рис, несколько банок тушенки и специи) Ну и второе, пожалуй самое главное. Выпивка! (достает кучу разных бутылок) К сожалению, греческих напитков достать не получилось, но средиземские представлены во всем изобилии. Так что, разбирайте. Да... и еще... надеюсь, мы выиграем в ожидающем нас конкурсе.
МЕНЕЛАЙ: Оптимистичное приветствие.
ЭОМЕР: А у меня явно с ушами плохо стало. Что ты там про выпивку говорила?
РОХАНКА: То, что я привезла ее. Причем в достаточном объеме. Это все потому что у Artnir уже пропала треть ящика коньяка. Вот и решила перестраховаться.
ГАЛАДРИЭЛЬ: А что же ваш спутник молчит?
РОХАНКА: Он уже получил по лбу от Ван Хельсинга, когда пытался пронести сюда несколько волшебных палочек.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: Я даже уже сомневаюсь в правильности приезда сюда.
ЭОМЕР: А у нас тут уже был человек, который уверял, что вы – довольно интересная личность с великолепным чувством юмора.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: И кто же этот подхалим? Все равно получит от меня такого тумака, когда я отсюда выберусь.
БОРОМИР: Это был Снейп. Между прочим мы с ним подружились. Да и вообще нам всегда достаются те, кого перевоспитывать надо.
РОХАНКА: Не вам одним досталось такое чудо, как Темный Лорд. Вашим соперникам достался Саруман.
ОДИССЕЙ: Тогда Гектору точно достанется. И Ахиллу.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: Не достанется. Моя спутница ясно сказала, что этот ваш Саруман там без посоха. Как и я здесь без волшебной палочки.
БОРОМИР: Саруман может добыть себе посох где угодно. Достаточно взять палку потолще.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: Не верю.
ГАЛАДРИЭЛЬ: Ну и не верь. Я Сарумана знаю уже давно. Приятный старик, только если у него заскоков нет. А так с ним общаться одно удовольствие.
ЭОМЕР: Мы уже с этим козлом говорили. Мне не понравилось. Он так старался весь Рохан перессорить, что даже забыл, зачем ему это надо.
ГАЛАДРИЭЛЬ: У тебя будет шанс пообщаться с Саруманом в ближайшие дни. Не думаю, что он уже не получил нагоняй от Эовин. У тебя ведь не сестра, а что-то с чем-то.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: Это еще почему? Неужели она такая страшная? Или такая тупая?
ЭОМЕР: Моя сестра – это самая настоящая гроза Гондора и Рохана вместе взятых. До остальных государств Средиземья она еще не достала, но уже готова дойти и до Лориена. Связываться с ней очень опасно.
БОРОМИР: Может быть, мы делом займемся. Раз уж никто не будет завтракать. И, кстати, где у нас Брисеида?
БРИСЕИДА (из палатки): Здесь я. А вы вот меня даже не заметили. Как будто я невидимой стала.
ЭОМЕР: Это не ты невидимой стала. Это наши соседи не дают нам даже возможности посудачить о том, что же у них на острове происходит.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ (с надеждой): Может мне туда сходить и помочь вашим соседям на тему того, чтобы они устроили очередной скандал?
ГАЛАДРИЭЛЬ: Там же Саруман. Он даже без посоха может тебя заколдовать.
РОХАНКА: После того, как Гэндальф уже несколько раз помахал посохом в данном племени, Эрджия и Ислай, видимо решили, что хватит избиений. И стали отбирать посохи.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ (жалобно): А палочки почему отбирают? Волшебники же никого не били!
БОРОМИР: Кого-то в первом племени с палочкой на остров пустили. В итоге там был санаторий им. «Последнего героя». В плане еды и развлечений.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ (радостно): Зато у меня запас зелий не отобрали! Так что я тут проживу дня четыре, максимум. Дальше уже понадобится реанимация. И даже аппарат искусственного дыхания.
ЭОМЕР: Тебе как раз четыре дня с нами жить.
БОРОМИР: Может, хватит трепаться? Нам еще работать надо. У нас целый день впереди.
БРИСЕИДА: И что нам делать надо? Завтракать-то уже не получается.
БОРОМИР: Тогда слушайте все и не говорите, что не слышали. Брисеида, Роханка и Галадриэль идут на кухню. Может, нам все-таки удастся пообедать. Эомер и Одиссей занимаются уборкой территории. Сегодня это пусть делают представители сильной половины человечества. Менелай, Приам и Волан-де-Морт пусть подумают над размещением народа в лагере. Нас тут теперь на два человека меньше.
ЭОМЕР: А ты чем заниматься будешь?
ГАЛАДРИЭЛЬ: А ему стоит полежать или посидеть. У него на ноге рана.
ЭОМЕР: Тогда нет проблем. Пусть наш вождь поправляется.
БРИСЕИДА: А то он у нас отличается повышенной травматичностью. То на него декорации падают, то он ногу ранит. Так что пускай лучше гитару насилует. У него это лучше получается.
БОРОМИР: Ты что? Вылететь из племени хочешь?
БРИСЕИДА: Нет, но у тебя лучше командования только играть на гитаре хорошо получается.
БОРОМИР: Я подумаю над твоим предложением.
ГАЛАДРИЭЛЬ: Тогда мы пошли заниматься делами, а ты пока отдыхай. Тебе ногу лечить надо, чтобы на конкурсе мы могли выиграть.
РОХАНКА: Трудовой фронт зовет нас, дамы! Пошли готовить обед!
Все постепенно расползаются в заданные квадраты. Девушки на кухне затеяли что-то невероятное и невиданное. Эомер и Одиссей вплотную заняты уборкой территории, причем они это делают так, что песок летит во все стороны. После чего Одиссей занимается починкой места для костра. Приам, Менелай и Волан-де-Морт решают жилищный вопрос за игрой в карты. А Боромир прочно завладевает гитарой. Причем его взгляд явно не предвещает ничего хорошего для тех, кто посмеет к нему подойти.
БОРОМИР: Застыв на ветру у синего льда,
Я скоро умру - уйду навсегда.
Я верю тебе, а сейчас
Я верю судьбе-
Свет погас, ведь солнце зашло для меня
Навсегда.
Навсегда..
Я сам погубил, Уже не вернуть,
Тебя не хранил и проклят мой путь.
Я сердце как лед холодил,
Мой прерван полет, позади
Все то чем я жил и кого
Я любил.
Я любил..
Кто любовь потерял-
Превращается в лед.
Кто ее отыскал-
Никогда не умрет.
Ведь все что любил, но не ценил
Потерял я в миг
И навсегда всадник из льда
Позабыл твой лик.
Чтоб горе забыть и сгладить вину
Скачу во всю прыть в Забвенья страну.
Окончен мой путь, я устал -
Пора отдохнуть среди скал,
Покрытые льдом, словно сердце мое.
как сердце мое.
Мне край этот мил, нет боли и слез.
Все чувства убил волшебный мороз.
Я всадник из льда, надо мной
Мерцает звезда, но весной
Лед тает всегда, только я
Никогда.
Никогда..
Я всадник из льда, надо мной
Мерцает звезда, но весной
Лед тает всегда, только я
Никогда!
МЕНАЛАЙ: Откуда ты знаешь эту песню?
БОРОМИР: У нас ее часто поют.
ЭОМЕР: А на самом деле эту песню очень любят в Рохане. А уж оттуда с моей сестрой песня плавно переехала в Гондор. Сейчас она там очень популярна.
ПРИАМ: Нужно будет записать слова. Хотя все равно Гектор играть на гитаре не умеет.
БОРОМИР: У него там достаточно учителей будет. У наших соперников неплохо на гитаре играют Арагорн, Эовин и Фарамир. Еще мог бы научить Леголас, но он уже выбыл из игры. Обидно, но мне кажется, что мы сможем доказать всем, что средиземцы самые живучие на земле.
ГАЛАДРИЭЛЬ: Может, все уже обедать пойдут. А то мы можем дождаться очередного визита назгула. И тогда точно никто ничего не получит.
Обед проходит в траурном молчании. Джокеры и соплеменники помалкивают и даже не решаются на разговор. После обеда все расползаются по щелям по принципу: девочки направо, мальчики налево. В том смысле, что все кучкуются по интересам. Боромир, Эомер, Одиссей и Волан-де-Морт играют в карты, Менелай и Приам отсыпаются после утренних потрясений а Галадриэль, Брисеида и Роханка отправляются загорать.
БОРОМИР: А вот еще один анекдот. «Говорит Радагаст Гэндальфу: - Давай, я тебе с Саруманом разобраться помогу, а? - Да чем же ты мне поможешь, - отвечает тот - он же урук-хаями повелевает, что там твои жучки-червячки против них? - Ага, - смеется Радагаст - урук-хаями-то он повелевает, а вот урук-хайскими глистами - я!»
ОДИССЕЙ: Неужели у вас в Средиземье так смешно? Кстати, твой ход. Как ты это дело бить будешь?
БОРОМИР: Буду. Буду. А если получится, то и тебя побью. Ты мне уже надоел своими замечаниями.
ЭОМЕР: А вот вам еще одна карта. И новый анекдот в коллекцию. «Приехали роханцы в Медусельд, а там - волки. Ну, они и врассыпную - кто в Минас-Тирит, кто - в горы, Арагорн с Гимли, Леголасом и Следопытами вообще под землю полезли, а Гэндальф, тот по привычке - на дерево...»
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: Мило. Но у меня кстати, козырь есть. Вот тебе, милый Эомер. Кстати, вы потом мне дадите сборники анекдотов почитать?
БОРОМИР: Дадим. А у тебя что есть в островную коллекцию?
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: Ну тогда и я тоже с вами поделюсь юмором. «Пишет Римус Люпин письмо в Азкабан другу Сириусу Блэку. "Дорогой, Сириус! Как тебя посадили, так мочи нет! Помогать по хозяйству некому! Огород не вскопан, картошка не посажена!" Приходит ответ: "Римус, ты лучше в огороде не копай, а то и тебя посадят, и мне срок добавят!" Римус: "Сириус, после твоего письма ко мне приехали авроры! Весь огород перекопали, ничего не нашли! Ушли злые, матерились!" Сириус: "Чем мог – тем помог! Картошку сам сажай!"»
ЭОМЕР: Мило.
БОРОМИР: Нам теперь можно выпускать сборники анекдотов и про волшебников. У наших соседей четверо было, у нас трое. Так что мы теперь можем сделать неплохие деньги на этом.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: Тогда к вам же еще один анекдот. «Студент из Шотландии поступил в Хогвартс. Спать ему пришлось в одной комнате с Гарри и Роном. Спустя несколько дней он отправляет матери сову: "У меня все хорошо, вот только эти англичане какие-то странные. Один всю ночь колотится головой об стену, другой лежит на кровати и стонет: "Только не это! Только не это!". Ответная сова приходит через неделю: "Ах, Малькольм, и что же ты делаешь посреди этого шума?". "Да ничего особенного, мама, - отвечает студент. - Я сижу себе спокойно и играю на волынке..."»
БОРОМИР: Мило. Давайте продолжим игру? Кто карты сдает?
ОДИССЕЙ: Я буду сдавать.
БОРОМИР: Есть конструктивное предложение.
ЭОМЕР: И что же это за предложение такое? Говори быстрее.
БОРОМИР: После окончания игры давайте устроим мальчишник. Соберем всех парней, которые побывали на островах за это время и просто напьемся от души.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: Меня приглашаете?
ЭОМЕР: А как же! Мы же всех парней собирать будем.
ВОЛАН-ДЕ-МОРТ: Ну тогда я на это время даже забуду про то, что у меня на этот день могут быть пакости и козни.
БОРОМИР: Вот и отлично.
ОДИССЕЙ: Мы играем?
БОРОМИР: Играем.
ОДИССЕЙ: Тогда я сдаю карты.
Менелай и Приам тем временем отдыхают в шалаше и что-то считают.
МЕНЕЛАЙ: Нас семеро. Да еще двое джокеров.
ПРИАМ: А их сколько?
МЕНЕЛАЙ: Их девять. Плюс джокеры.
ПРИАМ: Им перед конкурсом точно придется кого-то оставить на острове.
МЕНЕЛАЙ: Но если только это будет конкурс, похожий на тот, что был у нас три дня назад. Тогда точно придется уравновешивать силы.
ПРИАМ: Ладно. Может, о приятном поговорим?
МЕНЕЛАЙ: И о чем же?
ПРИАМ: А это уже ты придумывать будешь. У меня мозги не работают.
МЕНЕЛАЙ : У меня тоже они не работают. И мне уже надоело, что я тут как самый умный.
ПРИАМ: Самая умная здесь – это Галадриэль.
Девушки тем временем рассуждают на тему косметики и женских прибамбасов.
ГАЛАДРИЭЛЬ: У нас в Лориене неплохая косметика. Но с умельцами из Ривинделла наши косметологи не сравнятся.
РОХАНКА: Как-нибудь пришлете мне что-нибудь из такого богатого ассортимента?
ГАЛАДРИЭЛЬ: Может даже и просто подарю. Мы ведь все равно будем собираться после окончания игры. И игроки, и джокеры. Вот тогда друг другу и сделаем подарки.
БРИСЕИДА: У нас в Трое тоже неплохие средства по уходу за собой. Все только натуральное и экологически чистое. Тоже неплохо помогает.
РОХАНКА: Тогда после Лориена я еду к вам! Не против?
БРИСЕИДА: Нет. Мы всегда рады гостям. Да и потом, мы же здесь стали лучшими друзьями. Кстати, мне придется сейчас идти и готовить ужин. Сейчас мужики есть попросят, а у нас на кухне нет ничего.
РОХАНКА: Не беспокойся. Ведь еще не орут?
ГАЛАДРИЭЛЬ: Тем более что у Боромира, Эомера и Одиссея настолько здоровые легкие, что их даже в офисе продюсеров слышно будет. Меня уже попросили присмотреть за парнями на обоих островах.
БРИСЕИДА: Кстати, как насчет небольшого уговора?
РОХАНКА: Какого?
ГАЛАДРИЭЛЬ: Мне тоже это интересно?
БРИСЕИДА: Давайте после окончания игры устроим девичник? Соберем всех девушек, которые побывали на этих островах за 40 дней и просто посидим и поговорим.
РОХАНКА: Мне это нравится. Я согласна. И даже готова оповестить всех, кто уже побывал здесь.
БРИСЕИДА: Сможешь найти Дэвлин?
РОХАНКА: Конечно. Мы же на одном форуме тусуемся. И Эрджия ее знает, и Ислай. К тому же у нее есть сайт, на котором я частенько бываю.
ГАЛАДРИЭЛЬ: Тогда уже ближе к концу решим, где будем собираться. Думаю, что Эрджия и Ислай нам помогут в нашем начинании.
БРИСЕИДА: Ладно. Пойду я готовить ужин. А то скоро точно парни раскричатся. Они же не могут жить без еды.
Пока Брисеида занимается ужином все начинают подтягиваться в лагерь. Боромир снова завладевает гитарой и теперь поет, даже никого не замечает.
БОРОМИР: Этот парень был из тех, кто просто любит жизнь,
Любит праздники и громкий смех, пыль дорог и ветра свист,
Он был везде и всегда своим, влюблял в себя целый свет
И гнал свой байк, а не лимузин, таких друзей больше нет!
И в гостиной при свечах он танцевал, как Бог,
Но зато менялся на глазах, только вспомнит шум дорог,
Все, что имел, тут же тратил, и за порог сделав шаг,
Мой друг давал команду братьям, вверх поднимая кулак!
Ты - летящий вдаль, вдаль ангел,
Ты летящий вдаль, вдаль ангел,
Ты один другу друг, друг на все времена,
Не много таких среди нас!
Ты летящий вдаль, беспечный ангел!
Под гитарный жесткий рок, который так любил,
На ХАРЛЕЕ он домчать нас мог до небес и звезд любых,
Но он исчез, и никто не знал, куда теперь мчит его байк,
Один бродяга нам сказал, что он отправился в Рай!
Ты - летящий вдаль, вдаль ангел,
Ты - летящий вдаль, вдаль ангел,
Но он стал союзником рая в ту ночь
Против тебя одного!
Ты летящий вдаль, беспечный ангел!
Ты - летящий вдаль, вдаль ангел,
Ты - летящий вдаль, вдаль ангел,
Но он стал союзником рая в ту ночь
Против тебя одного!
Ты летящий вдаль, вдаль ангел!
Ты летящий вдаль, беспечный ангел!
ГАЛАДРИЭЛЬ (подходя к нему сзади): А эту песню ты кому посвящаешь?
БОРОМИР: Себе. У меня сейчас такое настроение, что даже жить не хочется. То она меня не любит, то любит. Так и помереть до свадьбы можно.
ГАЛАДРИЭЛЬ: И теперь ты не хочешь поговорить со мной?
БОРОМИР: Не жажду общения на слишком личные темы. У меня и так голова кругом идет от того, что происходит на островах.
ГАЛАДРИЭЛЬ: Ну тогда я тебя точно не виню. Кстати, может, у тебя в Гондоре есть девушка. Или ты не озаботился такой проблемой?
БОРОМИР: Я даже как-то и не замечал девушек до этого чертового ужина с Эрджией. А теперь вот потерял голову. Хоть бы она быстрее решила, с кем она решила остаться: со мной или с кем-то из своих парней.
ГАЛАДРИЭЛЬ: Пойдем ужинать? А то ты сегодня с утра практически ничего не ел. И даже в обед не прикасался к еде.
Ужин проходит в полной тишине, которую не нарушает ничто. Кажется, что «драконы» вымерли на корню и теперь все наслаждались долгожданным спокойствием. Боромир в очередной раз не реагирует на внешние раздражители и Эомер делает с ним все, что душе угодно. Волан-де-Морт старается не нарушать тишину и прикладывается к бутылке с зельем. Роханка чистит ногти кинжалом Одиссея и даже не собирается извиняться перед всеми. После ужина и перед «сильмариллами» встает вопрос размещения джокеров. Вот только Волан-де-Морт, по аналогии с Саруманом, не удосужился приготовить себе более или менее приличный шалаш. И теперь Боромир в очередной раз размещает новичков.
БОРОМИР: Слушай мою команду. Роханка спит с девушками, а Волан-де-Морт занимает шалаш вместе с Менелаем и Приамом.
ПРИАМ: А…
ГАЛАДРИЭЛЬ (шепотом): Лучше не спорь. Он сегодня не в духе.
ПРИАМ: Тогда ясно. Даже не буду вмешиваться.
БОРОМИР: Всем мое решение понятно и доступно для понимания?
ЭОМЕР: Всем. Даже тем, что мы снова спим втроем.
БОРОМИР: Ты на что намекаешь?
ЭОМЕР: Ни на что. Я даже не знаю, что ты подумал.
БОРОМИР: Тогда отбой.
Племя расходится по своим спальным местам и затихает. Ночью ничего не происходит, только Голлум несколько раз появляется в лагере.
