День двадцать первый

Племя «Золотой дракон»

Утро для племени начинается довольно мирно. Особенно если учесть тот факт, что спиртного на вчерашней встрече было более чем достаточно. И это после довольно жесткого сухого закона, введенного продюсерами. Которые, кстати, вчера тоже не отставали от остальных. Первым просыпается Голлум, которого замучило не только похмелье. Ему срочно нужно что-то пожевать, иначе никому не будет спокойной жизни. К сожалению, в лесу он не находит ничего интересного для собственного желудка и начинает приставать к спящей Эовин, сильно мешая при этом Фарамиру, который устроился рядом с женой.

ГОЛЛУМ (осторожно дотрагиваясь до плеча Эовин): Почему славненькая Эовин спит? Почему она не готовит нам завтрак, прелесть моя родная?

ЭОВИН (заворачиваясь в одеяло с головой и оставляя мужу только краешек): Эру милосердный, за что мне такое наказание?! В чем я провинилась, когда ты отправил в мое племя еще и этого Голлума?

ГОЛЛУМ (настойчиво): Добренький Смеагол уже поймал рыбку на завтрак. Почему славненькая Эовин не идет ее готовить?

ФАРАМИР (сквозь сон): А что, от вчерашнего ничего не осталось?

ЭОВИН (сразу же просыпаясь): Ничего не осталось?! Я не ослышалась?!

ФАРАМИР (натягивая на себя одеяло): А я откуда знаю? Я просто спросил. Иди и поинтересуйся у Лурца на предмет оставшейся кормежки.

ЭОВИН (сердито): Предлагаешь мне разбудить Лурца только для того, чтобы узнать у него, есть ли у нас еще запасы продовольствия или нет? Да он из меня отбивную сделает! К тому же я четко знаю, что к нему с похмелья лучше не лезть.

ФАРАМИР (сонно): И в этом ты тоже права, дорогая. Кстати, а что ты можешь сказать мне хорошего на тему завтрака?

ЭОВИН (смотря на мужа): А ты нахала!

ФАРАМИР (еле слышно): Есть у кого поучиться.

Эовин собирается что-то возразить мужу, но в этот момент в палатку заглядывает Лурц. На его физиономии написана глобальная пьянка последних десяти лет. Лурц замечает Голлума, сидящего рядом с Эовин и спящего рядом с ней Фарамира и глаза у него округляются.

ЛУРЦ (шокировано): Эовин!

ЭОВИН (сердито): Между прочим, эту ночь я с мужем провела. А не с Голлумом. Он только сейчас к нам присоединился.

ЛУРЦ (опешив): Так ты еще и с Голлумом спишь!?

ФАРАМИР (окончательно просыпаясь): Лурц, ты что, не понял ничего? Эовин всю ночь была со мной. А Голлум явился к нам под утро только для того, чтобы выклянчить завтрак.

ЛУРЦ (разочаровано): Все с вами ясно. А когда завтракать будем?

ЭОВИН (ища глазами полотенце): Когда ты и Голлум удалитесь из моего поля зрения.

Постепенно все племя начинает пробуждаться от пьяного сна. При этом на лицах мужчин похмелье не слишком видно. Кажется, что они вчера не пили, а вели философские беседы за чашкой травяного чая. Эовин тем временем разогревает завтрак, состоящий из остатков вчерашнего ужина. Правда, в лагере достаточно тихо. По всей видимости, похмелье не коснулось лиц участников банкета, но хорошо прогулялось по их головам.

ЭОВИН (из кухни): Завтрак готов.

АХИЛЛ (чуть слышно): Не ори! Зевсом тебя заклинаю!

ЭОВИН (появляясь в лагере): А что с тобой случилось? Или ты заболел?

ГЕКТОР (слабым голосом): Если ты умеешь снимать головную боль, то сделай это и мне тоже. А не только Ахиллу.

ПАРИС (медленно идя к пляжу): И мне тоже.

ЭОВИН (окидывая взглядом племя): Пить вам всем меньше надо. На то продюсеры и ввели сухой закон в игре.

ШОН (осторожно вставая с песка, на котором сидел): У меня есть лекарство. Вот только до сумки я точно не дойду.

ОРЛАНДО (поднимая взгляд на Шона): Я тоже не ходок за твоей сумкой. Кто вчера не пил (руки поднимают только Фарамир, Эовин и Голлум)? Ребята, принесите Шону сумку. Иначе рискуете получить шесть трупов еще до начала конкурса.

ЭОВИН (отдавая Шону его сумку, которая стояла в пяти шагах от него): Все. Больше вы точно пить не будете.

Завтрак проходит в полном молчании. Никто никого не упрекает, никто ни на кого не наезжает. Под конец завтрака довольно неожиданно появляется назгул. Племя сразу же отрывается от мисок и отправляется на соревнования.

Племя «Сильмарилл»

Утро нового дня начинают джокеры, которые вчера точно не пили ничего крепче лимонада. При этом они еще стараются и не разбудить соплеменников, когда идут готовить завтрак. Так что когда остальные просыпаются и еще пытаются сообразить, чем же им сегодня заниматься, завтрак ждет своих почитателей.

ГАЛАДРИЭЛЬ (заглядывая на кухню): У меня с глазами плохо? Или это на самом деле то, о чем я думаю?

АРАГОРН (выглядывая из-за плеча Галадриэли): А о чем вы думаете, Владычица?

ГАЛАДРИЭЛЬ (задумчиво): О том, что наши джокеры наконец-то приготовили завтрак.

ВИГГО (помешивая в котелке): А кто вам мешал раньше пустить нас на кухню? Вы же сами нам не давали проявить себя.

КАРЛ (ехидно): Кроме того, мы вчера столько не пили. Это Шон и Орландо напились так, что сегодня, скорее всего, еле встанут. А если встанут, то у них точно будет болеть голова.

БРИСЕИДА (появляясь на кухне следом за Галадриэлью и Арагорном): Как мило с вашей стороны, мальчики. А то у меня фантазия совсем иссякла.

ВИГГО (снимая котелок с костра): Между прочим, тут нужно немного терпения и желание экспериментировать. У меня такое желание было.

БОРОМИР (нарисовываясь на горизонте с полотенцем в руках): Какой чудесный запах ожидает меня сегодня с утра пораньше. Кому говорить спасибо?

ВИГГО (скромно): Мне.

КАРЛ (с улыбкой): И мне тоже. И только за то, что я вчера тоже не пил.

АРАГОРН (пытаясь выдавить из себя улыбку): Можно подумать, что вы с Вигго прямо святые какие-то. Вас канонизировать не надо? Или вы и так прекрасно проживете?

ВИГГО: Канонизировать меня при жизни не надо. А вот после смерти нужно об этом подумать.

ЭОМЕР (осторожно потряхивая головой): Какой ты скромник, однако. Вот уж не думал, что услышу от тебя такое.

ГАЛАДРИЭЛЬ (пробуя завтрак): За то, что ребята сделали для голодного племени, им нужно поставить памятник. На канонизацию завтрак не тянет.

КАРЛ (расстроено): Между прочим, мы так старались! Я даже не пытался курить! Потому что мог испортить то, что Вигго приготовил! А вы!..

БРИСЕИДА (лениво): А мы почему тут опять замешаны? Я сегодня завтрак не готовила. И ко мне никаких претензий быть не должно.

БОРОМИР (устало): К тебе как раз никаких претензий нет. А вот к Карлу они могут быть. Особенно если мой завтрак насквозь пропах табаком.

Племя усаживается завтракать, не забывая при этом подкалывать друг друга. Особенно старается Приам. И создается ощущение, что подколы – это его стихия. Брисеида смотрит на отца не слишком одобрительно, но это не мешает остальным получать удовольствие от завтрака и того, что у них тут самая настоящая компания. После окончания завтрака племя расходится по своим делам. Галадриэль и Брисеида моют посуду, джокеры упаковывают свои сумки, Приам идет досматривать сны, а Арагорн, Боромир и Эомер занимаются изучением видов острова своих соперников.

АРАГОРН (взволнованно): Неужели Парис опять устроил там что-то невообразимое? И как его ребята терпят?

БОРОМИР: А что он может устроить?

АРАГОРН: Он может все. Вплоть до приставаний к Эовин.

ЭОМЕР (с чувством собственного достоинства): Между прочим, моя сестренка не лыком шита. Она себя в обиду не даст.

ПРИАМ (с усмешкой): Между прочим, нам на конкурс пора. А вы тут решаете, кто круче: мы или «драконы».

В этот момент к острову пристает лодка, в которой сидят Уилл и еще пара пиратов. Они забирают игроков к себе на борт и везут их на «Черную жемчужину», где, собственно, и будет проходить очередной конкурс за право обладать защитным тотемом в ближайшие три дня.

Конкурс

Племена встречаются снова уже на борту «Черной жемчужины». При этом «сильмариллы» выглядят ничуть не лучше «драконов». Зато ведущие словно и не пили вчера сначала на брудершафт, а потом и на дорожку. На палубе уже построена сцена и расставлены столы для судей. Неподалеку от этих столов сидят Эрджия и Ислай и о чем-то беседуют. Перед тем, как начать конкурс Ислай берет слово, чтобы представить судейскую бригаду, которая оценит выступление каждого племени по десятибалльной системе.

ИСЛАЙ: Уважаемые игроки, позвольте представить вам тех, в чьих руках судьба тотема. Это Андромаха, Теоден, Фродо, Аякс, Саурон и Агамемнон (вышеуказанные личности сразу же занимают места за судейскими столами). Они будут судить этот конкурс и постараются сделать так, чтобы никто не остался обиженным на другого. Вопросы есть?

ГЕКТОР (хмуро): Есть.

ЭРДЖИЯ (подменяя Ислай в словесных баталиях): Тогда идите и готовьтесь к конкурсу. Все вопросы зададите после конкурса.

Ведущие уводят племена в гримерные, где они смогут переодеться и дождаться своего выхода. Первыми начинают «сильмариллы». Это Ислай вспомнила о том, что в первом конкурсе они так и не смогли показать свою постановку. Поэтому, пока «драконы» нервничают и пытаются еще раз прогнать свою постановку, «сильмариллы» переодеваются и быстренько занимают свои места на сцене. При этом лица у всех игроков сосредоточенные и по ним видно, что ребята собираются сделать все, чтобы завоевать тотем. На сцену выходит назгул с табличкой, на которой написано: «Племя «Сильмарилл». «Красная шапочка», показывает ее публике и уходит за кулисы. И постановка начинается. Декорации первой сцены выглядят немного странно. Нечто, больше всего напоминающее офис, пара мишеней для стрельбы по объекту, макет небольшого замка и доска на стене, на которой развешены фотографии «разыскиваемых» людей. Среди них почему-то оказываются снимки всех назгулов, Саурона и пары злодеев помельче калибром. За одним из столов восседает Брисеида в черном кожаном одеянии и красной бандане на голове, лениво закинув ноги на стол. На столе царит рабочий «порядок». Внезапно откуда-то сверху раздается настолько громкий голос Карла, что даже судьи, ведущие и продюсеры подпрыгивают от неожиданности.

КАРЛ (подленько хихикая): Агент Красная Шапочка! Что за дисциплина на рабочем месте (при этих словах Брисеида вскакивает с места и, роняя стул, встает по стойке смирно)?! Для вас сегодня особое задание.

БРИСЕИДА (радостно): Слушаю вас, господин голос! Кого на этот раз нужно убить? Или подорвать на гранате?

КАРЛ (ошарашено): Ты мои слова не перевирай! Я тебе такого задания не давал!

БРИСЕИДА (разочаровано): И что от меня требуется? Массаж тебе сделать?!

КАРЛ (мечтательно): От массажа я бы не отказался (спохватывается). Между прочим, у меня на самом деле для тебя очень важное задание. На этой неделе из тюрьмы вышел опасный серийный убийца по кличке Серый волк. И не успел он вернуться к нормальной жизни, как опять зарезал с десяток мирных жителей.

БРИСЕИДА (хмуро): И что требуется от меня?

КАРЛ: По моим данным, Серый волк опять готовит очередное массовое убийство. Тебе нужно стать своей в его банде, войти в контакт с нашим осведомителем, работающим на Волка и предотвратить это убийство. Задание тебе ясно?

БРИСЕИДА: Яснее ясного.

КАРЛ: Тогда выполняй.

БРИСЕИДА (роясь в ящиках стола): Ну и козел же этот главный! Даже напарников не дал! Или группу захвата! И что мне теперь делать?

КАРЛ (мрачно): Пойти и найти Серого волка!

БРИСЕИДА: В одиночку?! Сдурел что ли? Мне еще жить хочется! У меня, может быть, планы на этот вечер есть! В кино сходить, пару маньяков поймать. Желательно в темной подворотне.

КАРЛ: Я тебя уже начинаю бояться.

БРИСЕИДА: Меня нужно бояться, когда я на диете. А сейчас я совсем не опасна.

КАРЛ: Ладно. Получишь ты трех агентов, которые будут тебе помогать при задержании. Но только при задержании.

БРИСЕИДА: И на том спасибо.

Свет гаснет. Когда он загорается вновь, то декорации на сцене меняются. Теперь там изображен довольно странный лес, словно сошедший на землю из фантазий сильно пьяного человека. Около левого края сцены прислонившись спиной к декорациям стоит Боромир с наспех нарисованным синяком под глазом, в драных джинсах, которые больше открывают, чем скрывают и без майки. При виде такого чуда вся женская аудитория, исключая Ислай, выдает дружный вздох восхищения. Боромир же не обращает внимания на то, что творится в зале и старательно поигрывает большим ножом для разделки мяса, хмуро поглядывая на другой конец сцены. Наконец, оттуда появляются Брисеида и Галадриэль в таких обтягивающих костюмах, что теперь наступает очередь парней глотать слюни от восхищения. Правда, Галадриэль очень быстро уходит из кадра и Брисеида принимается за Боромира.

БРИСЕИДА: Ну, здравствуй, Серый волк. Тебе новенькие не нужны?

БОРОМИР (сквозь зубы): Отвали. Тебе что, жить надоело? Я не ищу малолеток, которые не могут отличить автомат Калашникова от простого пистолета.

БРИСЕИДА (мрачно): Ты, того самого, не слишком нос задирай. Я в этом деле дока.

БОРОМИР (продолжая поигрывать ножом): А мне какое до этого дело. Я не собираюсь с тобой работать. К тому же ты слишком похожа на одну дуру, которая в свое время меня за решетку посадила. Так что прости, я не возьму тебя в свои ученики. Внешние данные не те.

БРИСЕИДА (прищурившись): А если я тебе стриптиз станцую? И расстреляю из автомата всех судей и Ахилла за компанию?

БОРОМИР (обрадовано): Давай! А я все думал, когда же ты мне это предложишь? (подходит к Брисеиде и обнимает ее настолько фривольно, что Эрджия уже не один раз помянула его маму)! Детка, ты только не бойся. Автоматом я тебя обеспечу. Ты мне одного из судей поможешь на тот свет отправить.

БРИСЕИДА (ловко убирая руку Боромира с плеча): Ну так что? Берешь меня?

БОРОМИР: Сначала стриптиз.

БРИСЕИДА: А больше тебе ничего не надо? Ты только скажи и я сделаю!

БОРОМИР (с чувством морального удовлетворения): Ничего. Все, что мне будет нужно в этот момент, я от тебя получу.

БРИСЕИДА: Тогда получай (резким движением дергает ремень, держащий джинсы Боромира на своем месте и те падают на пол, открывая девушкам, сидящим в зале отличную возможность помечтать о несбывшемся).

БОРОМИР: (подхватывая джинсы только у самого пола): Твою мать! Думай, что делаешь!

БРИСЕИДА: Твоего папу! Думай, что девушке предлагаешь!

БОРОМИР (сквозь зубы): Ты принята в мою банду! И только попробуй еще раз сделать со мной такое (пытается удержать джинсы на поясе, но у него это плохо получается)!

Парочка исчезает со сцены в следующем порядке: сначала Боромир, все еще поддерживающий джинсы, которые явно не желают сидеть на его бедрах, а после него Брисеида с нагловатой ухмылкой на лице. При виде девушки Эрджия сразу же пытается наколдовать что-нибудь не слишком приятное для Брисеиды, но ее тут же хватают за руки Ислай и пара назгулов помоложе. После ухода «актеров» на сцене материализуется обстановка какого-то притона, явно увиденного в каком-то бандитском фильме. Около бильярдного стола сразу же появляется Галадриэль и в этот же момент из-за кулис выходит Брисеида и нервно оглядывается по сторонам, замечает Галадриэль в чересчур обтягивающем кожаном костюме и вскрикивает от неожиданности. Галадриэль поворачивается к Брисеиде и делает ей знак, чтобы девушка подошла поближе.

ГАЛАДРИЭЛЬ: Знаешь, что отличает человека от назгула?

БРИСЕИДА (делая большие и наивные глаза): Нет. А что, это так важно для нашей сходки?

ГАЛАДРИЭЛЬ (деловито простукивая ножки стола): Ну нужно же начинать обучать молодежь. Которая совсем ни на что не годится. Ну так сказать или нет?

БРИСЕИДА (ошарашено): Давай!

ГАЛАДРИЭЛЬ (найдя наконец ножку с секретом внутри): Слишком шумные, слишком мертвые, слишком наглые, слишком прилипчивые и слишком прожорливые.

БРИСЕИДА (легким движением руки приподнимая стол повыше): Это ты про кого только что говорила?

ГАЛАДРИЭЛЬ (отвинчивая ножку): Про назгулов. А ты что, сразу не поняла?

БРИСЕИДА (доставая из тайника пакет с чем-то белым): Нет. Кстати, а что насчет готовящегося налета? Или у тебя таких сведений нет?

ГАЛАДРИЭЛЬ (пожимая плечами и не отпуская стол): В том-то и дело, что мне ничего не известно. А я считаюсь правой рукой Волка. А пока развлекаюсь по мелочи. Наркотики там, оружие, пара очаровательных контрабандистов драгоценных камней и металлов. Ты даже не представляешь, сколько митрила эти заразы вывезли из моего родного Лориена!

БОРОМИР (влетая в комнату с автоматом в руках): Вот я и нашел шпионов! А я-то думаю, почему все мои планы срываются! Ну держитесь, дамочки! Больше вам не жить!

Галадриэль задумчиво откидывает стол в сторону, осматривается по сторонам, засовывает руку в карман слишком обтягивающих брюк и достает оттуда приличных размеров гранатомет. Брисеида вытаскивает из кармана жилетки не только автомат, но и здоровенный тесак, которым только мясо разделывать. После чего на сцене начинается перестрелка в лучших традициях приличных боевиков с Брюсом Уиллисом. С поправкой на то, что некоторые моменты были еще в первом конкурсе у «драконов» и факт того, что «актеры» только делали вид, что стреляли. В самый ответственный момент, когда Боромир уже попытался сделать вид, что Брисеида тяжело ранена, на сцене с мрачным видом бывалых бандитов появляются Арагорн, Эомер, Приам и Вигго. На лицах четверки написано не то чтобы дикое желание убить Боромира, но просто похулиганить. После их появления перестрелка становится все более оживленной и никто даже не пытается скрыть тот факт, что стреляют здесь пластмассовыми шариками. Перестрелка закачивается тем, что Боромир картинно падает на пол и больше не шевелится. «Группа огневой поддержки» пожимает девушкам руки и на этом постановка заканчивается. «Сильмариллы» удаляются для того, чтобы переодеться, а судьи выставляют свои оценки.

АНДРОМАХА: У меня такое ощущение, что в этот раз «сильмариллы» смогли превзойти своих соперников по части актерского и режиссерского таланта. Потому что постановка выше всяких похвал. Смешно, современно, оригинально. Десять баллов. И никаких возражений.

ТЕОДЕН: Почему-то до сих пор я не представлял, как буду оценивать этот конкурс. Ведь в этой игре в разных племенах мои племянники. И все же я отдаю «сильмариллам» десять баллов. И пусть победит сильнейший.

ФРОДО: Ставлю «сильмариллам» девять баллов только потому, что я это уже где-то видел. То ли это плагиат с самого первого конкурса, то ли я на самом деле видел такую постановку еще до этого шоу.

АЯКС: Ставлю этому племени девять баллов. Потому что среди них нет ни одного нормального грека, и потому что я все-таки до сих пор являюсь лучшим другом Ахилла.

САУРОН: Мои бывшие соплеменники были выше всяких похвал. Поэтому десяти баллов для них не жалко. В общем, молодцы! Так держать дальше!

АГАМЕМНОН: Я человек не злопамятный: сделаю пакость и забуду. Вот и сейчас в качестве моей маленькой мести «сильмариллы» получают десять баллов. «Драконы» высшей оценки от меня не дождутся.

ИСЛАЙ (заканчивая подсчет очков): Итого 58 баллов. Неплохо для начала.

ЭРДЖИЯ (хмуро): Неплохо для тех, кто попытался снять с Боромира штаны. Это моя личная привилегия.

ИСЛАЙ: А сейчас на суд уважаемых зрителей будет представлена новая версия «Золушки» в исполнении племени «Золотой дракон»

Пока на сцене меняются декорации, на палубе появляются «сильмариллы» в полном составе. Причем сразу бросается в глаза тот факт, что Боромир предпочел надеть короткий джинсовый комбинезон из своих запасов. Видимо, для того, чтобы Брисеида не смогла снова лишить его определенной защиты. А тем временем на сцене появляется Эовин в костюме горничной. Она делает вид, что моет пол в каком-то гостиничном номере и даже не пытается скрыть факт того, что смеется. В этот момент на сцене появляются Лурц, Ахилл и Одиссей в женских нарядах. Причем сразу заметно, что в платье только Ахилл чувствует себя комфортно. Лурц постоянно задирает юбку, чтобы почесать себе ногу, а Одиссей все время поднимает повыше свое декольте, с которым Эовин и Орландо на предварительной примерке явно переборщили. Троица встает в позу над Эовин, которая с мученическим видом бросает тряпку в ведро.

ЛУРЦ (недовольно почесывая колено): Золушка, ты уже закончила мыть полы в этом номере? У нас в комнатах очень грязно! И ты должна там убраться!

ЭОВИН (возмущенно уставившись на Лурца): Ты в конец оборзел?! Упс! Оборзела! Да мне еще ванну и туалет надраить надо! А ты тут еще и спрашиваешь!

ОДИССЕЙ (стараясь поднять декольте повыше, чтобы из него не торчала ловко сделанная грудь): Золушка, а мне нужно подогнать платье по размеру. Оно мне велико в груди.

ЭОВИН (окидывая Одиссея не слишком довольным взглядом): Я же тебе его с утра подгоняла. Или ты хочешь сказать, что тебе декольте пониже нужно сделать? И лиф ушить для того, чтобы твоя грудь еще сильнее выделялась?

ОДИССЕЙ (возмущенно): С ума сошла?! Я и так с этим платьем мучаюсь почти два часа! А ты предлагаешь на нем вырез еще больше сделать! Нет уж, увольте! И вообще я веду речь про другое платье.

АХИЛЛ (входя во вкус): А мне нужно зашить и погладить мой костюм от Гуччи. Я собираюсь сегодня быть на высоте.

ЭОВИН (ехидно): На высоте чего? Мира?

ЛУРЦ (оставляя юбку в покое и принимаясь за почесывание «груди»): Золушка, сегодня вечером будет прием, который организует наш хороший друг. И мне не хотелось бы выглядеть дурой. И твоим сестрам тоже.

ЭОВИН (ошарашено): А я?! А я на этот прием попаду или мне тут до скончания века драить эти чертовы номера?!

ЛУРЦ (с кривой усмешкой): А никто не говорил, что будет легко! Ты сама знала, на что нанимаешься! А теперь давай за работу!

Декорации меняются и теперь на сцене вырисовывается комната, в которой Эовин приводит в порядок три платья. Правда на этот раз на ней не костюм горничной, а мини-юбка и чересчур короткий топик. При виде подобной красоты за сердце хватаются все: «сильмариллы» от смеха, мужчины от неожиданности, продюсеры и судьи от оригинального поворота сюжета. Кажется, Эовин абсолютно не волнует тот факт, что на нее смотрят как минимум два десятка мужчин, включая и ведущих. Она делает вид, что поглощена работой, а, на самом деле, просто пинает балду. Однако, в тот момент, когда на сцене появляются Лурц и его свита, Эовин сразу же принимается усердно работать. Ахилл сразу же принимается критиковать работу Эовин, однако видно, что он просто пытается не выходить из образа злобной сводной сестры, которая вечно чем-то недовольна. Троица забирает свои платья и удаляется со сцены. Эовин многозначительно смотрит вслед ушедшим мучителям, достает из-под стола, за которым сидела, какой-то загадочный пакет и тоже удаляется со сцены, оставив мужчин в зале истекать слюной. Декорации снова меняются и теперь на сцене выстроено нечто, больше напоминающее бальный зал. Здесь уже вольготно расположились Лурц, Одиссей и Ахилл; Шон и Орландо усиленно изображают массовку, а Голлум, одетый в смокинг, перемещается с места на место, нетерпеливо поглядывая на кулисы. Наконец оттуда появляется Эовин в сногсшибательном платье с разрезом до середины бедра. Голлум от радости прыгает Эовин на руки и сия скульптурная группа падает на сцену. Дальнейшее действие происходит без диалогов поскольку на этот раз «драконы» решили показать самую настоящую пантомиму. При виде Лурца, недобро посматривающего на это безобразие, Эовин встает, подбирает юбку и пытается убежать за кулисы. Однако Голлум цепляется за ее руку, как репей, и теперь Эовин вынуждена стряхивать с себя и назойливого кандидата в женихи. В итоге постановка заканчивается классической свадьбой, после которой все племя выходит на поклон. А после того, как племя уходит со сцены, судьи выносят свое решение.

АНДРОМАХА: Не слишком хотелось увидеть мужа в женском наряде. А поскольку это случилось, то десяти баллов «драконы» не заслужили. Моя девятка станет им наградой. Больше они не наиграли.

ТЕОДЕН: Эовин не оправдала моих надежд. Вождь из нее получился неплохой, а актриса – хуже некуда. Девять баллов. И не только из-за племянницы.

ФРОДО: А мне постановка «драконов» понравилась больше. Хотя бы потому, что там наконец-то себя проявил Голлум. Мой вердикт – десять баллов.

АЯКС: Десять баллов. Ахилл на высоте, Одиссей тоже молодец. И не беда, что они в женских платьях перед зрителями появились.

САУРОН: «Драконы» сильно начали сдавать. Такое бодрое начало и такой провал на этом конкурсе. Даже не знаю, что послужило причиной. Вероятно, то, что среди них нет харизматичных джокеров. Поэтом ставлю девять баллов. Эовин, Лурц, здесь нет ничего личного.

АГАМЕМНОН: Несмотря на наличие в постановке Голлума и Ахилла в женском платье, мое мнение осталось в силе. Больше девятки я племени не поставлю. И только потому, что я сегодня очень вредный. И не собираюсь делать добрые дела. К тому же, десятку я уже поставил «сильмариллам» несмотря на наличие Приама.

ЭРДЖИЯ: Итого, племя «Золотой дракон» набрало 56 баллов.

ИСЛАЙ (поворачиваясь к «сильмариллам» и только что появившимся на палубе «драконам»): А это означает только одно: с отрывом в два балла в этом конкурсе побеждает племя «Сильмарилл». И тотем на ближайшие три дня по праву принадлежит им

ЭРДЖИЯ: А племя «Золотой дракон» сегодня отправляется на внеплановое свидание с их куратором и одним из наших ведущих. А мы с вами прощаемся до следующего конкурса.

Все начинают разъезжаться по местам обитания. Одна из лодок отправляется на Большую землю вместе с Эрджией, Ислай и судьями. А племена отправляются на свои острова.

Племя «Золотой дракон» (после конкурса)

Испорченное настроение для «драконов» сегодня явно не подлежит восстановлению. Поэтому они по приезде на остров ложатся на песок и даже не пытаются ничего сделать для того, чтобы им было весело. Даже Голлум теряет интерес к тому, что происходит на острове и укладывается рядом с Шоном. Только Ахилл пытается веселиться, за что получает не только по шее.

ФАРАМИР (через силу): Люди, кто-нибудь может унять этого клоуна, который жить мешает не только нам. Ему к «сильмариллам» нужно уехать. И веселиться там.

ЭОВИН (мрачно оглядываясь по сторонам): Может, его сразу убить? А ведущим сказать, что это он сам так сделал.

ШОН (еле слышно): Лурц! Угомони этого засранца! И чтобы я его не слышал до Совета Племени!

ЛУРЦ (холодно): Лень о него руки пачкать! Да и зачем мне все это надо? Лишние проблемы никому сейчас не нужны!

АХИЛЛ (с улыбкой): Хватит киснуть! Я виноват, что ли, что у меня сегодня с утра настроение хорошее?

ОРЛАНДО (хмуро): Еще как виноват. Хотя бы потому, что тебе сейчас лучше не действовать нам на нервы.

ГОЛЛУМ (подвигаясь еще ближе к Шону): Славненький Смеагол боится станненького Ахилла.

АХИЛЛ (усаживаясь на песок): Может, радио послушаем? Сегодня не должно быть профилактики.

ГЕКТОР (ледяным взглядом мерея Ахилла): Тебе же сказали: угомонись! Или ты нормальную речь не воспринимаешь как вид общения?

ПАРИС (ища спасения в тени брата): Я боюсь Ахилла! Мне он кажется чересчур страшным!

ЭОВИН (поучительно): Вот видишь! Тебя даже Парис боится!

АХИЛЛ (невозмутимо): Пускай боится! Я даже не буду ничего делать для того, чтобы ему нравиться! Все равно мы из-за него конкурс завалили.

ГЕКТОР (поднимаясь с песка): У тебя еще есть время извиниться перед братом! Потому что я собираюсь дать тебе в морду за неуважение к царевичу Трои!

ЛУРЦ (вставая между Гектором и Ахиллом): Гектор, может, не стоит этого делать?

ГЕКТОР (пытаясь отодвинуть Лурца в сторону): Это еще почему? Он Париса оскорбил!

ЛУРЦ (вцепляясь Гектору в плечи): А тебе хочется руки о него пачкать? Мне лично не хочется.

ГЕКТОР (задумчиво): И в самом деле. Еще бить по морде такого засранца.

АХИЛЛ (возмущенно): Эй!

Спор прерывает звук гонга, оповещающего, что племени пора на Совет. Каждый берет свой факел и с ним грузятся в лодку, управляемую назгулом и отправляются выселять еще одного игрока.

Совет племени.

«Драконы» со скорбными лицами входят в пещеру, неся с собой факелы, и, не глядя, бросают камни в кувшин. Видимо, сегодня все решили, что будет лучше, если даже бросающий не сможет узнать, какой камень он положил в кувшин. Взгляд Ван Хельсинга не предвещает ничего хорошего проигравшей стороне. Единственные, кто по-прежнему остается в гармонии с собой, это джокеры. Шон и Орландо не теряют доброго расположения духа и продолжают улыбаться. Племя рассаживается на камнях и Ван Хельсинг еще раз напоминает собравшимся о цели сегодняшнего совещания.

ВАН ХЕЛЬСИНГ: Ну что? Готовы к тому, что сегодня от вас уйдет еще один игрок?

ЭОВИН: Надо подумать.

ВАН ХЕЛЬСИНГ: Вот во время голосования и подумаете (замечает знак, который делает ему назгул). К тому же оно сегодня состоится, и ваши личные симпатии будут как нельзя кстати. Приступайте.

Первой голосовать идет Эовин. И потому что она принадлежит к слабому полу, и потому что она является вождем племени.

ЭОВИН (пишет на бумаге имя): Ахилл, конечно, в последние дни ведет себя прилично, но это еще не означает тот факт, что он продержится до конца игры. Лучше жить без него и тихо, чем с ним и громко (возвращается на свое место).

За ней голосовать идет Лурц.

ЛУРЦ (закрывая свои каракули рукой от камер): Ахилл, может быть, и нормальный парень, но только вне игры. Поэтому он должен вернуться к себе в Грецию и отравлять жизнь уже местному населению.

После Лурца выражать свое мнение идет Шон.

ШОН (подозрительно быстро написав имя кандидата): Ахиллу лучше уйти. Он просто не вписывается в коллектив. Даже Парис здесь смотрится намного лучше.

Следом за Шоном к столу голосований направляется Голлум.

ГОЛЛУМ (рисуя на пергаменте человечка и его имя): Мерссссссский Ахилл не играл с нами эти дни. Он даже не пытался помогать славненькой Эовин и добренькому Фарамиру.

Голлума сменяет Парис.

ПАРИС: На мой взгляд, уйти должен Ахилл. Почему-то мне кажется, что я не единственный, кто так решил.

За Парисом голосует Гектор.

ГЕКТОР: Эовин должна покинуть племя. Ей не место среди нормальных мужиков. И она только мешает нам заниматься настоящими делами.

Гектора сменяет Орландо.

ОРЛАНДО: Конечно, это не мое мнение, но из племени должен уйти Ахилл. Ему не место среди таких классных ребят, как эти.

Следующим голосовать идет Фарамир.

ФАРАМИР: Или я, или Ахилл. Но, поскольку, против себя я голосовать не могу, то отдаю свой голос неодобрения Ахиллу. И пусть он катится отсюда подальше.

После Фарамира голосует Ахилл.

АХИЛЛ: Или уходит Эовин, или я начинаю акцию протеста. Если она еще раз заикнется на тему того, что у меня мозгов мало, то ей точно не поздоровится.

И, наконец, очередь доходит и до Одиссея.

ОДИССЕЙ: Уйти должен Ахилл. Я не прощу ему провал сегодняшнего конкурса.

После того, как Одиссей садится на свое место, назгул подает Ван Хельсингу кувшин, в который все бросали имена кандидатов на вылет из племени. Ван Хельсинг вытаскивает оттуда куски пергамента, бегло просматривает их и внимательно смотрит на племя. Все сжимаются под таким суровым взглядом.

ВАН ХЕЛЬСИНГ: Итак, мы выбрали того несчастного, который покинет остров этим чудесным вечером. Восемью голосами против двух из племени «Золотой дракон» уходит Ахилл. Есть еще вопросы?

ЭОВИН: Есть. Против кого проголосовали те двое отступников?

ВАН ХЕЛЬСИНГ: Против тебя.

ЭОВИН (обводя взглядом племя): Одного идиота я уже точно знаю. А вот второму стоит бояться моего гнева. Потому что даже Саурон боится меня.

ВАН ХЕЛЬСИНГ: Мне кажется, что пришло время прощаться не только с Ахиллом. Прошу джокеров покинуть племя и подойти ко мне. Ваше время в этом племени истекло. Завтра к вам приедут новые джокеры

Шон, Орландо и Ахилл подходят к Ван Хельсингу и покорно дают назгулам сопровождать их до служебного выхода из пещеры. Ван Хельсинг тушит факел Ахилла и уходит следом за своими помощниками. Племя забирает свои факелы и отправляется на свой остров в надежде, что завтра будет веселее, чем сегодня. Огни в пещере гаснут до следующего Совета Племени.

Племя «Сильмарилл» (после конкурса)

Племя возвращается на остров в приподнятом настроении. Кроме того, что они выиграли конкурс, их ждет небольшой сюрприз. На кухне Брисеида находит не только очередную записку от ведущих, но и небольшое пищевое довольствие, которое призвано притупить голод и игроков, и возможных джокеров. Правда, Боромир и Арагорн не слишком верят в то, что завтрашние гости будут интереснее тех, которые уже были.

АРАГОРН (опускаясь на песок около палатки девушек): Не верю я в то, что завтра у нас будет веселый день.

БОРОМИР (усаживаясь рядом): Да и джокеры точно как всегда скучными окажутся. Потому что все самое лучше рано или поздно оказывается у «драконов».

АРАГОРН (тяжело вздыхая): Точно. В мою бытность «драконом» у нас каждый день было весело.

ЭОМЕР (залезая в шалаш парней): А что тебе мешало оставаться среди своих бывших соплеменников?

АРАГОРН (мечтательно): Вы! Ведь ведущие меня на вашего Одиссея поменяли. Который точно чувствует себя в своей тарелке среди моих бывших соплеменников.

ПРИАМ (насмешливо): А ты сам как себя чувствовал после того, как ваше племя проиграло в первый раз?

АРАГОРН (философски): Нормально. Потому что был готов к тому, что рано или поздно мы проиграем.

БРИСЕИДА (из кухни): А кто ужинать будет?

ГАЛАДРИЭЛЬ (заканчивая приводить в порядок место, на котором будет стоять тотем): А ты еще не догадалась?

БОРОМИР (с энтузиазмом): А что ты от меня ожидала? Того, что я не буду ужинать? Или ты рассчитывала на то, что я вчера в гостях у «драконов» наелся на три года вперед?

БРИСЕИДА (появляясь в лагере): Так ты не наелся!? Мне казалось, что «драконам» и так порядочную пайку вчера вручили!

АРАГОРН (смеясь): А ты еще не поняла, что средиземские мужчины – самые прожорливые существа на планете?

ГАЛАДРИЭЛЬ (поддакивая Арагорну): Это точно. Я своего мужа прокормить не могу. А тут сразу трое здоровых мужиков, которые постоянно хотят есть.

ПРИАМ (опешив) Госпожа Галадриэль, вы же говорили, что и вы, и ваш муж – эльфы. Вы не должны столько есть по определению.

ГАЛАДРИЭЛЬ (нахмурившись): По определению, и ты должен сейчас молчать в тряпочку и не делать лишних телодвижений. Келеборн просто любит покушать.

ЭОМЕР (радостно): Это уж точно. Он скоро перегонит не только хоббитов, но и того назгула, который постоянно что-то жует.

ПРИАМ (радостно потирая руки): Значит, мне теперь будет из чего делать сплетни о том, что средиземцы готовы сожрать своих врагов живьем.

БОРОМИР (нависая над Приамом): А мы тогда пустим по всему Средиземью слухи о том, что вы дали приют назгулам. Тогда на Трою точно не только гондорцы пойдут войной.

ЭОМЕР (в предвкушении потасовки): А Рохан вам только добавит жару.

БРИСЕИДА (вставая между спорщиками): Папа, ты же не сегодня собираешься распускать слухи. И вообще, давайте ужинать.

Ужин проходит в достаточно дружелюбной атмосфере. Никто не собирается никому бить морду, никто никого не собирается убивать. Сразу же после ужина племя отправляется спать, не забыв предварительно поставить факелы подальше от линии прибоя.